Вишнуджана Свами

Немного света способно рассеять много тьмы

Вишнуджана Махараджа очень любил Божества путешествующей группы — Шри Шри Радху-Дамодару — и испытывал к Ним глубокую привязанность. Они были центром его жизни и преданности.

Каждое утро он поднимался раньше всех, омывался холодной водой (иногда для этого ему приходилось разбивать лед) и потом вытирался дхоти, которое после этого надевал. Затем он готовил молочные сладости для Божеств, будил Их и проводил мангала- арати.

Однажды в четыре часа утра Махараджа, как обычно, готовил Их Светлостей к утренней службе. В то время их группа находилась на юге, где климат зимой обычно умеренный. Но тем утром было ужасно холодно. В автобусе не было никакого обогрева, и было так холодно, что пальцы Махараджи не слушались. Когда он вышел из-за бархатных занавесок, за которыми находились Божества, он выглядел очень несчастным. «Так холодно, что я не владею руками, чтобы служить Их Светлостям». Он очень переживал, но жаловался не на то, что ему было холодно, а на то, что из-за холода он не может служить. Таково было проявление его любви.

В другой раз утром Махараджа, закончив омывать и одевать Божества, вышел из-за занавесок в полном блаженстве. Ликуя, он произнес: «Их прекрасные формы словно выжжены у меня в уме!»

Вишнуджана Свами с большой любовью заботился о Божествах. С глубокой убежденностью он говорил на лекциях: «Не думайте, что Божества — идолы. Это Кришна!» Предупреждая преданных, он просил обращаться с Ними очень осторожно, как с младенцем. В поклонении Божествам Махараджа всегда был очень строг и пунктуален. Его преданность и поглощенность служением Радхе-Дамодаре вдохновляла остальных преданных. Его привязанность к Ним была такой сильной, что как-то Махараджа сказал: «Если мне придется снова родиться материальном мире, то я хотел бы вернуться в семью грихастх, чтобы мог поклоняться Радхе-Дамодаре».

Однажды во Флориде автобус с преданными окружили полицейские машины. Они получили жалобу, что преданные держат в плену двух детей и пытают их огнем. Оказалось, одна пожилая дама через боковое стекло увидела Вишнуджану Свами, предлагающего лампаду Радхе-Дамодаре, и поняла все превратно. Махарадже пришлось позволить полиции зайти в автобус и убедиться, что Радха-Дамодара — не дети из плоти и крови.

«Господь Дамодара — непослушный мальчик, — говорил Махараджа, — и любит устраивать проблемы своим преданным. Но эти проблемы — форма Его особой милости, делающей нас полностью зависимыми. Я всегда молюсь Господу Дамодаре, как царица Кунти: „Пожалуйста, пусть ко мне снова и снова приходят проблемы, чтобы я никогда не забывал о Тебе"».

Для удовольствия Их Светлостей Вишнуджана Свами любил петь бхаджаны. Его пение и игра на фисгармонии были подобны серенаде влюбленного человека.

После приветствия Божеств Махараджа обычно говорил несколько слов. Его речи были очень сладкие. В голосе было столько любви, что сердца слушателей таяли. Преданные никогда не уставали от его лекций и не скучали на них.

"Шуддха-бхаката" Шрилы Бхактивиноды Тхакура в исполнении Вишнуджаны Свами:

Однажды после пения бхаджана Бхактивиноды Тхакура «Шуддха бхаката», размышляя о ценности преданного служения, Махараджа сказал: «Принимая чаранамриту Божеств, воду, которая омывала Их стопы, он [Бхактивинода Тхакур] видит воду Ганги, берущую начало со стоп Господа Вишну. Это ценность преданного служения. Никто не может понять, насколько высока ценность того, чтобы просто сидеть в этой алтарной комнате, просто принимать чаранамриту, просто видеть церемонию арати, просто предлагать поклоны. В момент смерти, когда душа покидает тело, она остается в тонком теле ума и видит, как много, много действий она совершила в прошедшей жизни. И на том, что было наиболее преобладающим, к чему она была наиболее привязана, — на том она больше всего сосредотачивается и так развивает свою следующую жизнь. Если вы просто склоняетесь перед Божествами, в момент смерти это всплывет в вашем сознании как яркая деятельность. Если вы видите преданных, поющих Харе Кришна, это всплывет в вашем сознании как яркое действие. Другими словами, немного света способно рассеять много тьмы. Наша деятельность в течение жизни похожа на непроглядную тьму. Столько кармы. Но всего лишь немного акармы, немного духовной деятельности способно развеять тьму. Потому это имеет такую большую ценность — просто немного преданного служения».

Днем Вишнуджана Свами ехал на своем автобусе в городской парк. Где бы он ни находился — в Нью-Йорке, Вашингтоне или других городах, — он выносил Радху-Дамодару на Их троне в людные места и пел киртаны и бхаджаны по восемь часов в день, а иногда и больше, ради блага обусловленных душ.

Вишнуджана Свами был живой легендой. Его выразительность во время исполнения киртана говорила о том, что он находился в глубокой медитации, и можно было почувствовать, что он на самом деле посредством пения общался с Кришной. Воспевая святое имя в центре больших городов, он был словно в трансе, погруженный в совершенно иной мир.

«Когда вы погружаетесь в киртан, — говорил он, — это хорошо. И если вы чувствуете, что пение может продолжаться, и продолжаться, и продолжаться, — это самое лучшее».

Играя на мриданге, он мог вдруг улыбнуться и взглянуть кому-нибудь прямо в глаза. Это создавало невероятнейшее ощущение причастности, которое можно было получить, только находясь рядом с ним в его киртане. Он проделывал такое с каждым из преданных, глубоко погружая их в киртан.

Общаясь с Вишнуджаной Свами, просто невозможно было не заметить, как он наполнен любовью к Богу. Встреча с ним была подобна встрече с ангелом.

Он никогда не думал только о себе. Его мысли всегда были о служении и благе других. Каждый, находясь рядом с ним, чувствовал себя защищенным.

Как-то в конце киртана внезапно выбежала одна пожилая женщина и обняла Вишнуджану Свами со словами: «Вы такие красивые! Я люблю вас! Я люблю все это!» Она действительно чувствовала экстаз от святого имени. Махараджа был истинным джентльменом: не оттолкнул ее, а, напротив, был очень любезен с ней. Он стал проповедовать ей и был рядом, пока не убедился, что она получила книгу и прасад.

Махараджа был постоянно погружен в служение, при этом всегда находил время, чтобы повторить свои круги. Когда он повторял джапу — это было подобно молитве. Преданные переставали повторять свою джапу: они замолкали и слушали, как повторяет он. Потому что это было так прекрасно.

Шрила Прабхупада говорил, что Вишнуджана очень искренний и возвышенный преданный. Но несмотря на свое продвижение в духовной жизни, он оставался и даже становился еще более смиренным, сохраняя качество, которое является истинной и, несомненно, чрезвычайно притягательной чертой любого возвышенного преданного.